«Золотое сердце» Лидии Каменской С Лидией Михайловной Пешковой знакома давно, помню ее белокурой красавицей с длинными косами, голубоглазой, с ладненькой фигуркой, мелькающей в нашей газете героиней трудовых будней и общественных дел (передовая доярка, свинарка, бригадир-полевод, член избиркома, женсовета, лучшая хозяйка усадьбы). А тут стало известно решение общественности района представить ее кандидатуру в честь Дня матери на звание «Золотое сердце». Вот и случился благодатный повод глубже узнать ее и понять, в чем же ее материнское счастье.
Вроде все на виду было, но помню удивление, когда в родной газете появилась фотография нашей землячки в окружении пяти ребятишек мал мала меньше. Как всегда, обаятельная улыбка светилась на ее лице, и особым счастьем сияли глаза, в которых проступал свет большого материнского сердца. Много лет прошло после этого, много было встреч, да и Лидия Михайловна человек у нас заметный во всех отношениях: все такая же красивая, статная, работящая, машину водит лихо, молоко, мясо с личного подворья из п. Таловый клиентам привозит. Ее смех и прибаутки при встрече настроение поднимают.
Считается, что истоки материнской любви идут от семьи, в которой тоже была такая же материнская любовь. Откуда же ее впитала моя героиня, многодетная мама, которую родители в детстве на пять лет отдали в интернат? Почему из четверых детей, живших под одной крышей, с одними родителями, двое повторяют их неблаговидную судьбу, а двое других наполняют свой дом морем родительской любви? Один ответ, возможно, подойдет: материнская любовь – это инстинкт, которым всякая женщина награждается свыше, но не всякой дано развить его.
Этот свет искрящихся глаз Лидии Михайловны собирает и греет ее семью, которая разрослась теперь до таких размеров, что мы с ней, смеясь и подшучивая, так и не смогли, по-моему, точно установить их. Отсчет вели от пятерых Сергеевичей: Роман, Светлана, Виктория, Алексей, Максим. Об их отце, своем первом муже, за которого Лида рано вышла замуж по любви и желанию жить долго и счастливо, она говорит без всякого зла. И детям своим внушила: он – отец, хоть и не получилось из него заботливого и ответственного папы. С мужем развелась, но общению детей с ним никогда не препятствовала.
Растить пятерых детей было, конечно же, непросто, но трудностям семья не поддавалась. Обязанности были у всех: мама работала на ферме в совхозе «Барановский», в совхозе «Садовый» – в подсобном хозяйстве, бригадиром полеводов, девочки справлялись по дому, мальчишки – на подворье. Хозяйство держали большое, имели много огородов. В школу ходили исправно, не принято было огорчать маму неблаговидными поступками. В доме всегда было много друзей, соседские дети с удовольствием общались с ее ребятишками.
Когда племянников, детей ее сестры, забирали в детский дом, Лидия Михайловна сразу попыталась взять их на воспитание, но тогда законы опекунства и усыновления были жесткие: не хватало квадратных метров для жилья. Но на каждые праздники, каникулы она забирала ребят к себе и при первой же возможности начала оформлять опекунство.
Перед глазами, как сейчас, стоит у нее картина: комиссия по опеке придирчиво осматривает дом, обстановку, кто-то поднимает крышки кастрюль на плите, любопытствуя, что же сварено на обед. Точку всему ставит депутат и староста Игорь Васильевич Романов: «Не трудитесь, у нас всякий знает, что дети Пешковых лучше и вкуснее всех в селе питаются».
С тремя племянниками появился в их доме 14-летний Эдик из этого же детского дома, друг ее племяшей. Его тоже забирали в семью погостить на каникулах. «Мама Лида, – сказал он, однажды появившись на пороге дома, – забери меня к себе насовсем, я буду хорошим сыном».
Опекаемой дочерью стала для них подружка детей Маша Бондарь. Девочка оказалась без отца и матери, ее увезла родственница, но, так же как и Эдик, она пришла в их дом.
Основная семья разрасталась, девчонки выходили замуж, парни женились, пошли внуки и внучки. Их уже у молодой бабушки (ей-то самой всего 53 года) шестнадцать. Неправдой будет сказать, что все гладко и счастливо в их большой семье. Лидия Михайловна не скрывает это и в разговоре. Чувствуется, как кинжалом вонзаются в ее сердце несчастья ее детей, внуков, родных ли, не родных – она не делит, и как окрыляют и дают силы их успехи.
– Нет, домой я попаду нескоро, – говорит она, прощаясь со мной, – внукам что-нибудь куплю и к Роману с Анютой (старший сын и невестка) заеду. Знают, что в поселке была, обидятся, если не заеду. И к Максиму надо заехать (младший сын). Вечером с Сашей будем решать, когда в Лесозаводск поедем в гости к Эдику.
И счастливый блеск ее глазам придает теперь не только бездонная материнская любовь к детям и внукам, но и женская удача, которая повернулась наконец-то к ней. Александр Владимирович Каменский, Саша, о котором она говорит с теплотой и любовью, стал ее мужем, опорой, другом и родным человеком для ее детей и внуков. Лидия Михайловна не скрывает:
– У меня такое чувство, что я знала его давно-давно. Я так счастлива с Сашей, и детям моим, внукам с ним хорошо. Наверное, сбылось то, о чем я мечтала, плача по ночам под окнами своего родительского дома…
Родительский дом был у Лидочки в селе Макеевка Луганской области на Украине. Сюда, в Приморье, в Пограничный район, семья переехала в начале
80-х годов. Были две причины, по которой ее забирали на пять лет в детский интернат: болезнь матери, о другой не хочется ей вспоминать. Интернат был примерно в 20 км от Макеевки. Там Лидочка много хорошего повидала: и в Москву детей возили, и по городам-героям, по выставкам разным. Но она так скучала по дому, детское сердечко так рвалось в родную деревню! И она садилась на последний ночной автобус, а потом плакала под окнами родного дома, наблюдая, как читает газеты отец, играет на полу младший брат.
– Воспитатели жалели меня, не очень ругали, – вспоминает женщина. – Девочкой совсем была, но уже твердо знала, что у меня будет много детей. Бывают и обиды, но я никогда не реагирую на них сразу, виду не подаю. Со временем мы с ребенком обговариваем ситуации, разбираемся, делаем выводы. Мама может простить все, даже когда закон и люди простить не могут.
Любви материнской, наверное, много не бывает, но как точно сказал о таких матерях, как Лидия Михайловна, теперь уже Каменская, Расул Гамзатов: «Святой любви великая раба!» Простая женщина, без особого образования, она живет так, как подсказывает ей сердце и разум доброго, щедрого человека. Ее дети все заняты делом, все одарили ее внуками, вот и младший Максим весной собирается жениться. У Романа трое детей, у Зои, Светланы, Алексея по двое, а у Вики четверо. Живет она в с. Барано-Оренбургском, слывет хорошей хозяйкой. С родной сестрой, Галиной Михайловной Терентьевой, которая живет тоже в Барано-Оренбургском, Лидия Михайловна неразлучна.
Их с Александром Владимировичем большой дом в п. Таловый дышит теплом и уютом, и все в нем живет ожиданием того, что сейчас распахнутся двери и кто-то из детей с внуками появится на пороге. И детский смех огласит его, а на столе появятся всякие вкусности, на которые их мама и бабушка большая мастерица.
Раиса Глапшун.
Фото из семейного архива семьи Каменских.
На снимке: Всю семью Лидии Михайловне Каменской теперь уже нереально собрать вместе. Но ее любви и тепла хватает на всех.
