На предельной высоте В российском календаре есть дата, которая считается праздником настоящих мужчин: мужественных, надежных, сильных, ответственных, верных долгу и воинской присяге. Эта дата - 23 февраля, День защитника Отечества. В самом названии этого дня заложено благородное призвание и обязанность – защищать свою землю. Это долг наших защитников Отечества. Благодаря им мы чувствуем уверенность, спокойствие, величие нашей страны.
В дни праздников и всеобщих торжеств эти чувства обостряются и как бы обновляют нашу любовь к Родине, к родной земле, вызывают желание непременно еще что-то сделать для нее нужное и полезное. В Пограничном районе живут 25 воинов-интернационалистов, они приняли боевое крещение на афганской земле. Когда собираются вместе, хотя бы раз в год по случаю календарной даты, зримо ощущается, что воспоминания возвращают их туда, куда однажды послало суровое время. И они словно опять делают тяжелую, страшную работу, которую солдат, дав присягу, обязан выполнить.
Воспоминания разные, и оценки событий, мнения тоже разнятся, но в одном мнении есть полное единство – уверенность, что они выполнили свой воинский долг, честно прошли испытания и считают своим гимном бардовскую песню Игоря Морозова «Мы уходим». «Пускай не судит однобоко нас кабинетный грамотей», - точное попадание автора в настроение интернационалистов и оценку ими того, что они делали за пределами своей страны.
Рассуждать об афганской войне будут еще долго. 70 лет прошло после Великой Отечественной, а политики, порой не видавшие боя даже со стороны, до сих пор рассуждают: и то было не так, и то не этак. Пусть умничают, только ведь судить может лишь тот, кто был не в стороне, а в самом пекле событий. Наши ребята были в этом пекле, и раз говорят, что по-доброму помнят свой Афган, что чести и доблести советского солдата не уронили, значит так и есть. Хотя отметины в судьбе каждого она оставила глубокие. Еще наши прадеды говорили, что не только убитые, но и живые тоже с войны не возвращаются. Она остается в человеке навсегда. Воспоминания притупляются, это правда, но бесследно ничто не проходит. После боевого крещения по-иному жизнь воспринимаешь, людей, свои и чужие поступки, - говорит Александр Лукьянец, воевавший в Афганистане в составе экипажа военно-транспортного вертолета МИ-8 с апреля 1986 по май 1987 года.
Казалось бы, всего год, но не зря только у летного состава на войне год шел за три. По статистике потери наших самолетов в той войне составили 118 единиц, вертолетов – 333. Экипажу, с которым летал на боевые задания бортовой техник, старший прапорщик Лукьянец, везло. Хотя один вертолет они потеряли: снаряд ДШК настиг его в горах, машина сгорела, но летчики остались живы. То ли Бог хранил, то ли мастерство самого экипажа. А летали много, днем – на бреющем, как можно ближе, до 15 метров, к земле, чтобы ракеты не достали, и ночью – на предельной высоте, чтоб не засекли. До двухсот вылетов в месяц выходило.
- Когда начинаешь об этом рассказывать в какой-либо аудитории, сразу вопросы: «Сколько противников сбили? Какой бой больше всего запомнился?» Люди, особенно школьники, проводят параллель с Отечественной войной 1941-1945 годов, когда враг был ясен, и его надо было уничтожать. Моему отцу, Георгию Николаевичу, участнику той войны, в этом отношении было, наверное, легче. У нас была другая миссия – нести мир в государство, которое попросило нашей помощи для сохранения своей целостности. Мы четко следовали этой цели. Конечно, к бою всегда были готовы, шли в полеты в полной готовности, «огрызались», когда нас обстреливали, первыми стреляли, когда обстановка вынуждала. Вывозили раненых, спасали экипажи сбитых машин, перевозили боеприпасы, продовольствие, сбрасывали десант, доставляли пленных душманов, обеспечивали проведение переговоров в труднодоступных местах. И без боев опасность подстерегала на каждом шагу, трудно было предугадать, откуда прилетит пуля. Ведь это была чужая страна, со своими порядками, менталитетом, историей.
Десятки неординарных случаев, когда жизнь зависила от реакции, осмотрительности, выдержки, сохранились в памяти Александра Георгиевича. Он с большим уважением говорит об афганском народе: гостеприимные, благодарные, трудолюбивые. Но были и такие, кто прятал за улыбками необъяснимую злобу, стреляли в спину. Авиа-
полк стоял на окраине Кабула, в свободное от полетов время экипажу разрешались выходы в город. В один из таких дней в магазинчике бойцы мирно побеседовали с хозяином, пошутили, угостили его сигаретами, обменялись рукопожатиями на прощание. Александр чуть задержался, а когда повернулся спиной, услышал клацанье автомата. Благо, что у него была выучка и отработанная реакция: успел выхватить пистолет и повернуться лицом к противнику. Тот опустил автомат…
За спасение экипажа сбитого душманами в горах вертолета, проявленное личное мужество Александр Лукьянец награжден медалью «За отвагу». Есть у Александра Георгиевича и медаль «От благодарного афганского народа», которая ему очень дорога, прежде всего, как память о своеобразном народе, жаркой бедной стране, которую терзали внутренние и внешние проблемы…
Экипаж МИ-8 состоял из трех человек: командир, штурман, борттехник. Наибольшая нагрузка, по признанию самих летчиков, приходилась на борттехника. Он готовил вертолет к полету, отвечал за снаряжение боеприпасами, заправку, погрузку. В полете следил за работой систем, помогал пилоту и штурману, вел огонь из пулемета и АГС, управлял стрельбой десантников и их высадкой, первым, еще в воздухе, выпрыгивал из кабины, чтобы знаками указать ровное место, где лучше всего посадить вертолет. На борту и стоянке борттехник проводил по 12-17 часов в день, военные медики фиксировали у них 3-4-кратное превышение допустимых норм по утомляемости.
- Всем было одинаково трудно и сложно, - не соглашается Александр Георгиевич, - на войне экипаж – это единое целое, тут без взаимовыручки никак нельзя. К тому же мы были тогда молодыми, здоровыми, ценили военное братство. Летную профессию я выбрал, можно сказать, случайно, чем очень удивил своего старшего брата, который стал летчиком по призванию. Но не он подтолкнул меня к этому выбору, а случай. В 1961 году наша семья приехала в село Софье-Алексеевское из Белгорода. Окончил 8 классов, Камень-Рыболовское училище, затем работал механизатором в совхозе «Барановский». После армии, где был водителем в штабе КДВО в Хабаровске, вернулся домой и работал механизатором в «Пограничной МПМК». В то же время окончил вечернюю школу, поступил заочно учиться в Уссурийский сельхозинститут. Все шло к тому, что буду со временем инженером-механиком, если бы не проектная курсовая работа на третьем курсе…
Цель сбора материала для курсовой работы привела Александра на Барано-Оренбургский военный аэродром. Случилось так, что ему разрешили взлететь с экипажем над аэродромом, покружить на местности. И это решило всю его дальнейшую судьбу: беседа с военкомом, сбор документов, серьезная медицинская комиссия, экзамены в Ломоносовском летном училище под Ленинградом. Правда, конкурс парень не прошел, но его взяли в летную школу прапорщиков. Через два года он уже летал на МИ-8 в Барано-Оренбургском авиаполку, прошел обу-чение на бортового техника в ВАТУ г. Кирова и в апреле 1986 года в составе авиа-группы Уссурийского авиаполка был направлен в Афганистан.
- У вас не было сожаления, что вы могли бы мирно и спокойно трудиться на земле, а выбрали такую тяжелую, опасную работу, каждый день рисковали, семью заставили изрядно поволноваться? - спрашиваю у Александра Георгиевича.
- Нет, не сожалел, - твердо ответил он, - высокими словами не приучен говорить, но в общей сложности 29 лет посвятил любимому делу. После службы я окончил железнодорожный техникум, работал на железной дороге, в транспортной инспекции, с 2012 года работаю водителем в автотранспортном предприятии. Но годы службы, в том числе и в Афганистане – самые главные, хотя и самые трудные, в моей биографии…
